30 дней моей мести - Ирина Муравская

Удивительно, как беспощадно время. И человеческая слабость. Шувалов Анатолий и раньше проявлял излишнюю страсть к алкоголю и даже к запрещённым веществам, теперь же, по всей видимости, включил их в свой ежедневный рацион. Открытая жестяная банка пива только усугубляла общее впечатление состоявшегося на профессиональном поприще алкаша. Как и обрюзгшее лицо, плохие зубы, неопрятный вид и пивное пузо.

А старый знакомый тем временем признал и Ульяну.

― Ля, неужели ты, Кривозубок. Вот так краля, ― он ткнул локтем свою спутницу. Жену, судя по кольцу на пальце. ― Можешь её представить толстой коровой? Я вот теперь тоже не могу. Кто бы знал, что под слоем жира такая красотка прячется.

― За языком следи, ― пригрозил Кирилл.

― Хех, ― криво усмехнулся Шувалов. ― Ля, так вы теперь реально вместе, газетёнки не врут? Помнится, Кривозубок в своё время как ненормальная сохла по тебе. Добилась своего, вот шустрая девка. Впрочем, за такой в наше время полгорода сами бы бегали, мечтая ей вдуть. Ясен хрен, ты не удерж…

― С***. Помойку свою захлопни, пока не допи***лся.

Грузный Толик набычился.

― Иди, ― агрессивно бросил он жене, словно та была в чем-то виновата. ― Ля, пошла, говорю! Я сейчас приду.

Женщина, молча вжав голову в плечи, послушно покатила коляску вперёд. Забитая и бесхребетная, прям: тёть, дай копеечку. Какие крепкие семейные узы. Больше всего в таком тандеме жалко ребенка. Вырастит ведь таким же придурком, как папаша.

― Повтори, ― угрожающе шмыгнул носом Шувалов, набычившись. ― Думаешь, раз такая звездулька, тебя никто не тронет?

Кирилл тоже всем телом напрягся, с вызовом подавшись вперед.

― А ты попробуй, не стесняйся.

Ульяна вцепилась в Кометова, повиснув у него на локте.

― Не надо. Он того не стоит.

― Ля, защитница. Всё ещё держишь его фотку под подушкой, а, Кривозубок? Слушай, а ты часом, его не того… не приворожила? А то х*й его знает, на что там способны безумные деви… Аргх… Фак! ― Шувалов, расплескав содержимое банки и скривившись, схватился за раскрасневшийся подбородок. Длительные тренировки не прошли даром, в женском кулаке таилось не меньше силы, чем в мужском. ― Мразь, ты мне зуб сломала!

― Сейчас треснет вся челюсть! ― Кометов ринулся на бывшего одноклассника, но на его плече снова повисли всем весом, не давая сделать и нормального шагу.

― Вали уже отсюда, ― одёрнула Матвеева Толика, разглядывающего часть отколотого зуба на своей потной красной ладони. ― Или точно до травмпункта дело дойдёт.

До больницы Шувалову доводить не хотелось. Особенно с учётом того, что к ним уже присматривались. Теперь драки бы точно не получилось, слишком много глаз и слишком много ушей. Кто знает, какими последствиями может обернуться потасовка с таким человеком при свидетелях? Единственной извилине хватало понять, что дело решится определённо не в его сторону. И ради чего, ради тёлки?

Проблеяв что-то мало вразумительное, но явно ругательное и матерное, Толик поспешил догонять жену с ребенком, ежесекундно трогая щеку и ища мусорку, чтобы выбросить смятую банку.

― Никогда не влезай в мужской разговор! ― сердито шикнул на Ульяну Кирилл.

― Ага, щаз. В следующий раз попкорн прихвачу и буду смотреть, как два петуха задирают друг друга. У тебя только морда сошла. Новый фингал хочешь? Шувалов никогда умом не отличался, так чего удивляться, что он таким же м*даком и остался? Нет смысла тратить на него нервы.

― Сказала та, что только что вмазала ему по лицу.

― Ну да, не удержалась, ― Матвеева без особого восторга сковырнула содранную на костяшках кожу. ― Мечтала сделать это с третьего класса, когда он сдёрнул с меня юбку на перемене. Стоять на лестнице в одних трусах было весьма неприятно.

Её руку взяли в свою, легонько поглаживая большим пальцем по свежим ранкам. Такое вот невербальное сочувствие, которое дорогого стоило.

― Я этого не помню.

― Неудивительно. Мы знаем друг друга с детского сада, а ты ведь даже не знаешь об этом.

― Хотел бы я сказать, что ты не права, но тогда это будет враньём… А ты правда держала под подушкой мою фотку?

― Вот ещё, ― фыркнули в ответ, правда без особой уверенности. ― Пошли. А то тебя заприметили. Сейчас опять полезут обниматься.

― Ревнуешь?

― Злюсь. Я на гулянку согласилась не для того, чтобы топтаться и ждать, пока с тобой насюсюкаются.

― Я тебя понял. Больше не будешь.

― Что?

― Топтаться и ждать.

Невероятно, но слово своё Кирилл сдержал. Следующие несколько человек, предпринявшие попытку сфоткаться со знаменитостью получили вежливый, но категоричный отказ. Не очень хорошо для имиджа, но безумно приятно для Ульяны. Что, чёрт возьми, происходит? Почему он вдруг такой милый и понимающий?

Фанатские налёты поутихли, когда начало вечереть. При искусственном освещении фонарных столбов разглядеть чьи-либо черты лица было уже не так просто. К тому же Ульяна и сама не заметила, как они свернули с шумных улиц в сторону сада, где под кронами распустившихся деревьев надёжно спрятались от посторонних.

Даже в закатное время яркие клумбы тюльпанов радовали глаз не хуже плавающих в пруду фонтанов. С хлопком вскрывались бутылки с шампанским, со стуком чокались бокалы. У свадебного дерева царило оживление ― молодожёны вешали на и без того увешанную до отказа металлическую конструкцию свой замок «счастья». Глупая, но почему-то прижившаяся традиция.

Ульяна с Кириллом перешли Горбатый мост, миновали Королевский бастион (земельное укрепление в виде звезды), эффектные гроты со львом и львицей и прошли мимо валунов, через которые был перекинут Мостик вздохов. Лопатинский сад ― место, где всё дышало историей. И историей Смоленска, и историей его жителей.

На Массовом поле, как уже давно вошло в привычку, развлекалась, по большей части, молодёжь. Обычно тут проходили различные мероприятия, но сегодня народ просто отдыхал. Не людно, но уютно. В стороне играла группа уличных музыкантов. Красивая музыка растекалась по всему саду, и была слышна издалека.

Кирилл одобрительно хмыкнул. Он тоже так начинал, а потому испытывал особую симпатию к талантливым ребятам. В открытый футляр из-под гитары была брошена купюра крупного номинала. Один из музыкантов мимолётно кивнул в знак благодарности. А вот его напарник без внимания благодетеля не оставил, признав знаменитость. Словно за слово, взаимные рукопожатия и Кометова, неизвестно как, уговорили что-нибудь исполнить.

На улице, бесплатно, спонтанно ― вот так запросто. Кто ещё из современной эстрады с многомиллионной базой поклонников согласился бы на такое? Кто ещё из звёзд такого уровня в принципе ходит без телохранителей, на равных общаясь с людьми? Невероятно. Что ни день, то открытие. Кажется, за сценической маской «циника и эгоиста» скрывался совершенно противоположный по натуре человек, в которого Ульяна (вот же идиотка!) по ходу влюблялась заново.